Форум
От святыни к идолу
Мне часто пишут о том, что современная икона – это как храм, перед которым поклонился Давид (Пс. 5:8; 137:2; все стихи – СП), и следовательно, кланяться перед изображениями допустимо. Недавно я уже высказывался на эту тему, но здесь хочу затронуть ее еще раз. Во-первых, далеко не все переводы передают эти стихи как «поклониться храму», часто это просто «перед храмом». Но конечно, всегда можно сказать, что и иконам не кланяются, а лишь «перед ними». Заменяем храм на изображение другого святого предмета или личности и получаем стопроцентную библейскую параллель. Так? Не совсем.
Чтобы понять, насколько безосновательны параллели между храмом и иконами, составим список различий между ними. (Абстрагируемся от того, что Давид имел в виду скинию. Между ними много общего, и в нашем контексте они взаимозаменяемы.)
1) Храм был создан по указанию Бога. Иегова лично благословил Соломона на строительство храма (1 Пар. 17:12; 3 Цар. 9:3). Ничего подобного мы не читаем об иконах, мощах или крестах. В отличие от храма, иконы создаются без благословения Бога.
2) Храм – один. Храм был уникальным объектом, не имеющим аналогов в мире. Древний мир знал много разных храмов, но храм истинного Бога был только в единственном экземпляре. Никто из евреев не носил на шее миниатюрную модель храма и не обставлял дом изображениями храма. Отдельных икон существуют миллионы, у каждого святого множество разных икон, при этом каждая икона имеет множество копий и т.д. В чем же значимость икон, если их так много?
3) Бог видимым образом одобрил строительство храма. Когда Соломон закончил храм, Бог показал, что одобряет его, с помощью облака, а затем послал огонь, пожравший жертвы (3 Цар. 8:10). Это было убедительным доказательством благословения Бога. Ничего подобного мы не наблюдаем с современным реликвиями. Богу ничто не мешало хотя бы один раз в истории, скажем, зажечь свечки перед иконой, но такого не было.
4) Храм был символическим местом присутствия Бога. Очень важный стих находится в 3 Царств 9:3: «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек; и будут очи Мои и сердце Мое там во все дни». Если в неком месте пребывают «очи и сердце» Бога, то можно ли поклониться Богу перед таким местом? Конечно! Но неужели «очи и сердце» Бога присутствуют в каждой из миллионов икон, купленных в церковной лавке?
5) Никто не продавал храм за деньги. На современных иконах построен отличный бизнес. Интересно, что бы сказал Бог, если бы евреи принялись делать миниатюрные копии храма и организовали на этом бизнес с промышленным размахом?
Однако в Библии есть еще один пример священного предмета, и куда более яркий, чем храм, ковчег или херувимы на ковчеге. Этот предмет даже обладал способностью исцелять болезни. Это медный змей Моисея:
И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив (Числа 21:8, 9).
Обратим внимание, что здесь Бог лично приказал Моисею сделать змея и лично предписал всем смотреть на него, чтобы вылечиться. Может ли быть большая святыня, чем что-то, что сделал представитель Бога по личному указанию Бога, причем с этим было связано спасение от смерти? Однако по какой-то причине ни один защитник икон не приводит этот пример в качестве параллели. Эта причина записана в 4 Царств 18:4:
Он (Езекия) отменил высоты, разбил статуи, срубил дубраву и истребил медного змея, которого сделал Моисей, потому что до самых тех дней сыны Израилевы кадили ему и называли его Нехуштан.
В случае с медным змеем мы видим типичную эволюцию предмета от святыни к идолу. То, что первоначально было санкционировано самим Богом, со временем приобрело характерные черты языческого идола: массовое поклонение, обретение собственного имени (Нехуштан) и формирование специального ритуала вокруг этого предмета (каждение дыма). Праведный Езекия увидел эту тенденцию и пресек ее, хотя наверняка это было непросто, ведь медный змей был важной исторической реликвией. Современные реликвии тоже собирают миллионные аудитории (вспомните гастроли пояса «Божьей матери»); имеют собственные имена, отличные от имени изображенного святого («Казанская икона Божьей матери»); им тоже кадят дым в каждом храме. Налицо точно такая же тенденция, даже если допустить, что изначально в этих предметах не было ничего плохого.
Когда в защиту икон приводят библейские параллели, не понимают главного: дело не в изображении как таковом, а в том, что происходит вокруг него. На примере медного змея мы видим, что любой предмет, даже первоначально богоугодный, может превратиться в идола и мерзость, если начнет привлекать к себе слишком большое внимание. Бог не зря так ревностно оберегал свой народ от любой имитации языческого идолопоклонства. Вспомним, что ни в скинии, ни в храме не было ничего, подобного современным иконам. Грешный человек склонен ходить видением, а не верой, он падок на все материальное, физически привлекательное. Эта страсть к материальному отвлекает от почитания невидимого Бога, пребывающего в духовном, более высоком мире, превращает религию в форму колдовства – ведь материальной святыней, в отличие от духовной, можно овладеть физически. Не зря языческие религии были так тесно переплетены с магией и спиритизмом. Стоит взять в руки материальную святыню, и возникает слишком большой соблазн овладеть божественной силой, сокрытой в ней, высвободить ее, научиться ей пользоваться. Человек смотрит уже не вверх, а вниз, ведь он поработил Бога здесь, на земле. Это ведет к еще большим соблазнам, а владельцы и хранители таких святынь получают чрезмерную власть над окружающими, которой они обязательно злоупотребят.
Лидеры христианского мира могли бы уподобиться Езекии и решительно очистить свое поклонение от любых, даже отдаленных проявлений идолопоклонства. Они могли бы взять пример с ислама, где очень хорошо понимают эту опасность. Пусть ислам немного перегибает в этом вопросе, но в нем лучше перестраховаться, чем недостраховаться. Вместо этого они предпочитают ходить по тонкой грани, отделяющей целительного змея от Нехуштана, и говорить: ничего, авось пронесет. Но эта грань столь тонка, что ее почти не видно. Это огромный риск для каждого, кто участвует в такой форме поклонения.
http://chivchalov.blogspot.com/2011/12/blog-post_22.html
Мне часто пишут о том, что современная икона – это как храм, перед которым поклонился Давид (Пс. 5:8; 137:2; все стихи – СП), и следовательно, кланяться перед изображениями допустимо. Недавно я уже высказывался на эту тему, но здесь хочу затронуть ее еще раз. Во-первых, далеко не все переводы передают эти стихи как «поклониться храму», часто это просто «перед храмом». Но конечно, всегда можно сказать, что и иконам не кланяются, а лишь «перед ними». Заменяем храм на изображение другого святого предмета или личности и получаем стопроцентную библейскую параллель. Так? Не совсем.
Чтобы понять, насколько безосновательны параллели между храмом и иконами, составим список различий между ними. (Абстрагируемся от того, что Давид имел в виду скинию. Между ними много общего, и в нашем контексте они взаимозаменяемы.)
1) Храм был создан по указанию Бога. Иегова лично благословил Соломона на строительство храма (1 Пар. 17:12; 3 Цар. 9:3). Ничего подобного мы не читаем об иконах, мощах или крестах. В отличие от храма, иконы создаются без благословения Бога.
2) Храм – один. Храм был уникальным объектом, не имеющим аналогов в мире. Древний мир знал много разных храмов, но храм истинного Бога был только в единственном экземпляре. Никто из евреев не носил на шее миниатюрную модель храма и не обставлял дом изображениями храма. Отдельных икон существуют миллионы, у каждого святого множество разных икон, при этом каждая икона имеет множество копий и т.д. В чем же значимость икон, если их так много?
3) Бог видимым образом одобрил строительство храма. Когда Соломон закончил храм, Бог показал, что одобряет его, с помощью облака, а затем послал огонь, пожравший жертвы (3 Цар. 8:10). Это было убедительным доказательством благословения Бога. Ничего подобного мы не наблюдаем с современным реликвиями. Богу ничто не мешало хотя бы один раз в истории, скажем, зажечь свечки перед иконой, но такого не было.
4) Храм был символическим местом присутствия Бога. Очень важный стих находится в 3 Царств 9:3: «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек; и будут очи Мои и сердце Мое там во все дни». Если в неком месте пребывают «очи и сердце» Бога, то можно ли поклониться Богу перед таким местом? Конечно! Но неужели «очи и сердце» Бога присутствуют в каждой из миллионов икон, купленных в церковной лавке?
5) Никто не продавал храм за деньги. На современных иконах построен отличный бизнес. Интересно, что бы сказал Бог, если бы евреи принялись делать миниатюрные копии храма и организовали на этом бизнес с промышленным размахом?
Однако в Библии есть еще один пример священного предмета, и куда более яркий, чем храм, ковчег или херувимы на ковчеге. Этот предмет даже обладал способностью исцелять болезни. Это медный змей Моисея:
И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив (Числа 21:8, 9).
Обратим внимание, что здесь Бог лично приказал Моисею сделать змея и лично предписал всем смотреть на него, чтобы вылечиться. Может ли быть большая святыня, чем что-то, что сделал представитель Бога по личному указанию Бога, причем с этим было связано спасение от смерти? Однако по какой-то причине ни один защитник икон не приводит этот пример в качестве параллели. Эта причина записана в 4 Царств 18:4:
Он (Езекия) отменил высоты, разбил статуи, срубил дубраву и истребил медного змея, которого сделал Моисей, потому что до самых тех дней сыны Израилевы кадили ему и называли его Нехуштан.
В случае с медным змеем мы видим типичную эволюцию предмета от святыни к идолу. То, что первоначально было санкционировано самим Богом, со временем приобрело характерные черты языческого идола: массовое поклонение, обретение собственного имени (Нехуштан) и формирование специального ритуала вокруг этого предмета (каждение дыма). Праведный Езекия увидел эту тенденцию и пресек ее, хотя наверняка это было непросто, ведь медный змей был важной исторической реликвией. Современные реликвии тоже собирают миллионные аудитории (вспомните гастроли пояса «Божьей матери»); имеют собственные имена, отличные от имени изображенного святого («Казанская икона Божьей матери»); им тоже кадят дым в каждом храме. Налицо точно такая же тенденция, даже если допустить, что изначально в этих предметах не было ничего плохого.
Когда в защиту икон приводят библейские параллели, не понимают главного: дело не в изображении как таковом, а в том, что происходит вокруг него. На примере медного змея мы видим, что любой предмет, даже первоначально богоугодный, может превратиться в идола и мерзость, если начнет привлекать к себе слишком большое внимание. Бог не зря так ревностно оберегал свой народ от любой имитации языческого идолопоклонства. Вспомним, что ни в скинии, ни в храме не было ничего, подобного современным иконам. Грешный человек склонен ходить видением, а не верой, он падок на все материальное, физически привлекательное. Эта страсть к материальному отвлекает от почитания невидимого Бога, пребывающего в духовном, более высоком мире, превращает религию в форму колдовства – ведь материальной святыней, в отличие от духовной, можно овладеть физически. Не зря языческие религии были так тесно переплетены с магией и спиритизмом. Стоит взять в руки материальную святыню, и возникает слишком большой соблазн овладеть божественной силой, сокрытой в ней, высвободить ее, научиться ей пользоваться. Человек смотрит уже не вверх, а вниз, ведь он поработил Бога здесь, на земле. Это ведет к еще большим соблазнам, а владельцы и хранители таких святынь получают чрезмерную власть над окружающими, которой они обязательно злоупотребят.
Лидеры христианского мира могли бы уподобиться Езекии и решительно очистить свое поклонение от любых, даже отдаленных проявлений идолопоклонства. Они могли бы взять пример с ислама, где очень хорошо понимают эту опасность. Пусть ислам немного перегибает в этом вопросе, но в нем лучше перестраховаться, чем недостраховаться. Вместо этого они предпочитают ходить по тонкой грани, отделяющей целительного змея от Нехуштана, и говорить: ничего, авось пронесет. Но эта грань столь тонка, что ее почти не видно. Это огромный риск для каждого, кто участвует в такой форме поклонения.
http://chivchalov.blogspot.com/2011/12/blog-post_22.html
