Неизвестная история Церкви.

(2:00) «Что касается «тоталитарной секты» и «деструктивной секты» — это термины скорее некоего сектоведения, некой апологетический дисциплины, а не религиоведения. В религиоведении они не приняты, потому что несут в себе некую оценочную негативную коннотацию.
Я так понимаю, что авторы этого «замечательного» термина «деструктивная секта» подразумевают под собой некую деструкцию, которая происходит с сознанием, с жизнью адептов той или ной религиозной организации. Деструктивная организация — это организация, совершающая уголовные преступления, скажем так. Тогда она деструктивна. И не важно, секта это или не секта. И вообще термин «секта» стал расхожим уже как характеристика чего-то негативного, хотя сам по себе термин «секта» в рамках чисто религиоведческой типологии религии никакой негативной коннотации не несёт».
(5:25) «Апологетика — это часть основного богословия, важная сторона любого религиозного учения. И создание апологетических центров в рамках той или иной конфессии — это тоже вполне нормальный шаг, подразумевая, что там работают люди, хорошо знающие апологетическое богословие и на его основе защищающие собственное вероучение от каких-то посягательств на него.
Действительно, Центр Иринея Лионского, находящийся в рамках Русской православной церкви, по крайней мере, афилированный с нею, агрессивно нападает на всё инакомыслие, которое существует вокруг, на некие инославные религиозные организации. Как правило, это в первую очередь новые религиозные движения и религиозные меньшинства, но не только они. Все они оказывается в зоне риска быть объектом нападок со стороны представителей этого апологетического центра. И не только они, кстати, и религиоведы — в том числе я и многие другие специалисты — они почему-то тоже оказываются объектом таких весьма специфических нападок. И клеймение всех сектантами, безбожниками, псевдохристианами, деструктивными культами, тоталитарными сектами — весь набор терминологии здесь присутствует».
(16:43) «Почему Александр Леонидович этим занимается [религиозным экстремизмом — из вопроса журналиста] надо спросить у него, только я сомневаюсь, что он вам честно ответит. Мне его персонаж не настолько интересен, мне понятна его позиция и такой образ жизни. Насколько он верующий человек — это его интимное внутреннее дело, я это оценить не могу, он ведёт себя так, как считает нужным. Он считает, что таким образом защищает Русскую православную церковь, он не понимает, что таким образом наносит ей гораздо больший ущерб, чем пользы.
В его лице РПЦ предстаёт абсолютно нетерпимой к инаковости, абсолютно не воспринимающей идеи элементарной цивилизационной ценности, которые теоретически должны быть присуще и нашей стране, которая по Конституции на данный момент остаётся демократическим государством с опредлённой шкалой ценностей, свободой совести, толерантностью и так далее.
Ведь верующих, как в 30-ые сталинские годы, сажали в тюрьмы, лагеря: и православных, и мусульман и свидетелей Иеговы и так далее. Они там умирали, их мучили, или в фашистских концлагерях тоже много сидело, но уже не перестали от этого быть верующими, потому что вера — она в душе человека. Ну хорошо, будет Дворкин называть мормонов сектантами, ну что мормоны же не перестанут от этого верить в Бога, приходить в молитвенный дом, ездить в храм, жить своей жизнью. Ну есть такой человек, который их таковыми считает, ну и что?
Если он ведёт себя определённым образом, сам нарушая нормы законодательства, то как можно оценить ту организацию, к которой он принадлежит. Либо эта организация с ним не согласна и он её позорит, что я могу предполагать, либо эта организация такая же. Если сказать, что это свойство любой религии, тогда почему возникают проблему у других религиозных организаций, функционирующих на тех же законных основаниях, зарегистрированных в Министерстве юстиции? Почему? Закон един для всех — от самых маленьких до самых крупных организаций.
Эти агрессивные нападки на накую инаковость, они зависят не от количества этой инаковости, а от самого нападающего, от его установок. А уж как его установки будут меняться, видимо, это зависит от социального контекста или, я бы даже сказала, от социального-политического…» — Е.С. Элбакян в интервью газете «Очная ставка», 20 апреля 2016.

[ltr]Православный священник Владислав Сохин принял Ислам[/ltr]

Речь перед панихидой по Сталину

Возвращение идеологии