МОНИТОРИНГ СМИ: Опасные убеждения. В ходе суда над Свидетелем Иеговы обвинение акцентирует внимание на религиозной составляющей дела, защита апеллирует к закону
Мировой суд города Когалыма (Ханты-Мансийский автономный округ) назначил штраф в размере 5 тыс. руб. члену религиозной организации "Свидетели Иеговы" Наталье Подложевич, которая не дала согласие на переливание крови пятилетнему сыну. Авторы практически всех публикаций об этом деле в СМИ напрямую связывают смерть ребенка с отказом матери от переливания крови, приводя в доказательство своих слов комментарии представителей прокуратуры. За разъяснением позиции защиты мы обратились к адвокату Артуру Леонтьеву, который представляет интересы Натальи Подложевич в суде.
Новая адвокатская газета: Почему интересы Натальи Подложевич из Когалыма представляете Вы – член Адвокатской палаты Санкт-Петербурга?
Артур Евгеньевич Леонтьев: На этапе предварительного следствия дело Натальи Подложевич вел местный адвокат, со мной было заключено соглашение, когда дело уже поступило в суд. За этот случай меня попросили взяться, так как в моей практике были подобные случаи, и мне приходилось участвовать в так называемых "медицинских" делах. Кроме того, предполагая "заказной" характер этого дела, его в перспективе нужно было выводить за пределы округа.
АГ: Расскажите об особенностях ведения дел с "религиозной составляющей".
Леонтьев: Конечно, они сложнее обычных дел. В России есть устоявшийся подход к правам человека, в частности, к праву на свободу вероисповедания. Судебная практика по таким делам только формируется, приходится доказывать многие положения впервые. С одной стороны, это сложно, с другой – интересно. Поскольку верующие нередко готовы бороться до конца в принципиальных для них вопросах, что в итоге формирует практику для всех граждан.
Хотя в деле Натальи Подложевич религиозный фактор не самый главный. Важнее право человека на выбор метода лечения и возможность реализации этого права в существующей системе здравоохранения.
АГ: В СМИ ситуация иллюстрируется лишь решением мирового суда и словами представителей прокуратуры. Расскажите коротко об обстоятельствах дела.
Леонтьев: Наталья обратилась в больницу, чтобы ее ребенку оказали медицинскую помощь, но она была не согласна с тем методом лечения, который предложили врачи, поскольку считала, что ее ребенок-инвалид детства не перенесет этого, и лучше использовать альтернативные методы, которые могут применяться во всех лечебных учреждениях. Отказавшись от переливания крови, она реализовала свое право, установленное ст. 33 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан. При этом религиозный фактор здесь не имеет юридического значения. Нужно понимать, что каждый вид медицинского вмешательства несет риск для здоровья и жизни пациента, врачи не могут дать абсолютную гарантию положительного исхода, поэтому пациент или его представитель всегда стоит перед выбором. В этом случае переливание крови также не гарантировало сохранение жизни ребенку, в чем врачи больницы признались в суде, ответив, что "гарантии дает только Господь Бог".
Врачи, следуя закону, должны были пойти по одному из двух путей: либо квалифицированно применить альтернативные методы лечения, либо обратиться в суд за разрешением на медицинское вмешательство без согласия законного представителя. По существу не было сделано ни первое, ни второе.
АГ: В данный момент врачи настаивают на том, что именно отказ от переливания повлек смерть ребенка?
Леонтьев: Да, сейчас у них нет другого выбора. Юридически ситуация следующая: ребенок умер в больнице, обязанность по оказанию медицинской помощи в медицинском учреждении лежит на работниках этого учреждения, то есть мог встать вопрос о привлечении врачей к уголовной ответственности за неоказание помощи и предъявлении им гражданского иска. Получив от матери отказ от переливания крови, они не провели адекватного лечения в полном объеме другими способами, которые могли быть использованы в данном случае. Так следует из заключений медицинских специалистов, которых я привлек к участию в деле. Три авторитетных специалиста из разных городов показали, что, во-первых, отказ матери не связан со смертью ребенка, во-вторых, была возможность оказать ему медицинскую помощь альтернативными методами, не связанными с переливанием компонентов крови, и, в-третьих, медицинская помощь не была оказана пациенту в полном объеме. Даже согласно Инструкции по применению компонентов крови, утвержденной Приказом МЗ РФ № 363, которая применяется при согласии пациента на операцию переливания крови, не было той совокупности критериев, которая необходима для решения о переливании компонентов крови при анемии. Одного уровня гемоглобина было недостаточно для вывода о необходимости применения только этого метода лечения.
АГ: Какие альтернативные методы можно было применить?
Леонтьев: Согласно заключениям специалистов необходимо было в адекватных дозах, предусмотренных Федеральным руководством для врачей по использованию лекарственных средств, применять препарат, стимулирующий собственное кроветворение (эритропоэтин); вводить препараты железа внутривенно, а не внутримышечно, так как организм ребенка их не усваивал при втором способе введения; кормить также внутривенно, поскольку он сам не мог питаться, в дальнейшем применить искусственную вентиляцию легких и перфторан – искусственный переносчик кислорода.
Если бы заключения независимых специалистов были подтверждены судебно-медицинской экспертизой, то можно было бы поставить вопрос о привлечении врачей к ответственности за неоказание помощи. Однако суд последовательно отказывает в ходатайствах о такой экспертизе.
АГ: Хотите сказать, что эксперты судмедэкспертизы покрывают врачей?
Леонтьев: Такое предположение вполне естественно. Это небольшой округ, где все специалисты друг друга знают, а в исходе дела есть заинтересованность определенных государственных структур. По этой причине я и привлек независимых специалистов. Врачи вряд ли раскроют полную картину произошедшего, так как являются заинтересованными лицами. Кроме того, лечащий врач, который имел более или менее полную картину состояния здоровья ребенка и делал записи в медицинской документации, погиб (с ним произошел какой-то несчастный случай и, увы, скорая помощь вовремя не приехала). Судя по его показаниям в протоколе допроса, он не был уверен, что переливание крови спасло бы сына Натальи Подложевич. Врачи, которых я привлек к делу, уверены, что переливание крови при скомпрометированных легких этого ребенка, с рождения страдавшего неизлечимым заболеванием, ускорило бы летальный исход, так как при переливании донорские эритроциты "заболачивают" легкие. Остальные врачи из местной больницы имеют косвенное отношение к произошедшему, порой домысливают факты, возможно, из желания защитить честь мундира, подчиняясь негласному правилу корпоративной замкнутости.
Переливание крови было удобно для врачей: в случае негативных последствий никто бы не стал докапываться до истинных причин смерти, первичное медицинское заключение о смерти – множественные аномалии развития – осталось бы в силе. Тем более что пациент или его законный представитель предварительно дает согласие на эту операцию, беря на себя все возможные негативные последствия. Примечательно, что после вмешательства прокуратуры причину смерти в заключении изменили, дополнив "анемией", чтобы связать летальный исход с отказом матери от переливания компонентов крови.
АГ: Получается, что Вы защищаете интересы Натальи Подложевич в суде не с позиции ее права по религиозным убеждениям отказаться от переливания компонентов крови, а с позиции права не согласиться с мнением врачей?
Леонтьев: В данном случае причина отказа не играет главной роли. Один из специалистов в суде сказал, что в его клинике отказываются от применения компонентов крови не только Свидетели Иеговы. Среди отказывающихся их меньшинство. Просто люди все более настороженно относятся к переливанию крови как к методу лечения: они знакомы со случаями заражений и других серьезных осложнений при использовании такого метода. Отказаться или согласиться с его применением – это право пациента. Закон у нас хороший, проблема – в применении закона и мышлении врачей, которые зачастую не приемлют выбор пациента как таковой, занимая патерналистскую позицию.
Как юриста меня поражает правовой абсурд этого дела. Преступление, предусмотренное ст. 125 Уголовного кодекса РФ "Оставление в опасности", считается оконченным с момента оставления в опасности, то есть наступление негативных последствий не входит в состав преступления. Согласно ст. 30-33 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан необходимым предварительным условием для медицинского вмешательства является согласие пациента или его законного представителя, которые вправе отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения. Если принять позицию обвинения, то выходит, что, реализуя свое право на отказ от медицинского вмешательства, законные представители малолетнего пациента автоматически подпадают под уголовную ответственность по ст. 125 УК РФ. Никакого правового смысла такой подход не имеет. Согласно заключению Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, которое я приобщил к материалам дела, в действиях родителей, обратившихся в больничное учреждение за оказанием медицинской помощи своему ребенку и впоследствии воспользовавшихся своим правом на отказ от того вида медицинского вмешательства, которое с точки зрения медицинского персонала больничного учреждения было необходимо для спасения жизни ребенка, не усматривается состава преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ.
Если бы Наталья Подложевич не была Свидетелем Иеговы, сомневаюсь, что это дело было бы возбуждено и дошло до суда. Здесь у прокуратуры был особый интерес – создать судебный прецедент для формирования правоприменительной практики привлечения к ответственности Свидетелей Иеговы, чтобы затем преследовать религиозную организацию в целом.
Существенная часть материалов дела на этапе предварительного расследования была посвящена именно этой организации, а не самой Подложевич и ее ребенку. Согласно недавнему постановлению Европейского суда относительно московской общины "Свидетели Иеговы" часто причиной конфликта становится противодействие со стороны не разделяющих религиозные взгляды и их нежелание допустить и уважать свободу верующего. Свидетели Иеговы принадлежат к известной христианской религии, активно действуют во многих странах мира, в т.ч. во всех европейских странах, являющихся членами Совета Европы, в которых им разрешено исповедовать свою религию. А ситуация, в которой пациент стремится ускорить наступление смерти путем прекращения лечения, отличается от той, в которой пациенты просто выбирают метод лечения, но все же хотят выздороветь и не отказываются от лечения в целом. Несмотря на этот прецедент Европейского суда, существует негативное отношение к этой организации, которое поддерживают правоприменители. Поэтому и санкция несущественна: важно не наказать мать, а добиться обвинительного приговора.
АГ: Какое решение принял Когалымский городской суд по этому делу?
Леонтьев: 8 апреля с.г. Когалымский городской суд, рассмотрев дело в качестве апелляционной инстанции, вынес постановление, которым приговор мирового судьи в отношении Натальи Подложевич оставил без изменения, а апелляционные жалобы Подложевич и ее защиты, а также апелляционное представление государственного обвинителя – без удовлетворения.
АГ: Как суд аргументировал свое решение?
Леонтьев: Суд мотивировал свое постановление тем, что "опасная для жизни или здоровья ситуация реально имела место на момент оставления Подложевич своего ребенка. <...> Бездействие субъекта окончено уже в момент оставления в опасности. <...> Если же виновный <...> предпринимает после этого какие-либо активные действия, направленные на предотвращение возможных негативных последствий для жизни и здоровья потерпевшего, то это не изменяет правовой оценки содеянного". Суд также констатировал, что у "виновного не было умысла на лишение жизни потерпевшего или причинение вреда его здоровью за счет собственного бездействия". Исходя из такой позиции, можно сказать, что Подложевич совершила преступление уже тогда, когда оставила своего ребенка с врожденным смертельным заболеванием, несмотря на предложения врачей отказаться от него. Вместе с тем, суд, встав на рельсы обвинительного уклона, проложенные следствием и прокуратурой, акцентировал свое внимание исключительно на религиозном факторе, проигнорировав ст. 33 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан и показания Подложевич, подтвержденные многочисленными свидетелями, что она настаивала на альтернативных методах лечения, т.к. считала, что ее сын не переживет операцию переливания крови. Обоснованность ее позиции подтвердили в суде три независимых медицинских специалиста. Тем не менее, в ходе рассмотрения дела суд дважды отказал в ходатайстве защиты о назначении по делу повторной судебно-медицинской экспертизы в связи с противоречиями между выводами экспертизы, проведенной на предварительном следствии, и заключениями специалистов, полученными в ходе судебного следствия, а также существенными недостатками в исследовательской части экспертизы, проведенной по поручению следователя.
АГ: Что Вы собираетесь делать дальше?
Леонтьев: Сейчас я готовлю кассационную жалобу в Ханты-Мансийский окружной суд. Уверен в том, что в действиях Подложевич отсутствует событие и состав инкриминируемого ей деяния, поэтому использую все доступные средства правовой защиты для ее оправдания, включая высшие судебные инстанции РФ, а также Европейский суд по правам человека.
АГ: Что бы в первую очередь Вы порекомендовали адвокатам, защищающим права и интересы лиц – представителей какой-либо религиозной организации?
Леонтьев: Учитывая, что российская правоприменительная практика в отношении дел, связанных с исповеданием веры и другими свободами, только формируется, полезно использовать практику Европейского суда по правам человека, который уже выработал критерии для правовой оценки подобных ситуаций. Вместе с тем, нужно быть готовым бороться до конца, поскольку правоприменительная система как огромный танкер, которому, прежде чем изменить курс, нужно долго тормозить и разворачиваться. Исторический опыт показал одну из особенностей правовой системы как таковой: либо права и свободы есть для каждого, либо их нет ни для кого.
http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=83833&type=view
Форум
