Афинагор Афинский о душе
Если вообще природа человеческая состоит из беcсмертной души и из тела, которое соединено с нею при сотворении; если ни природе души самой по себе, ни природе тела отдельно не даровал Бог самостоятельного бытия и жизни, но только людям состоящим из души и тела, чтобы, с теми же частями, из которых они состоят, когда рождаются и живут, по окончании сей жизни они достигали одного общего конца: то душа и тело в человеке составляют одно живое существо, которое испытывает и свойственное душе и свойственное телу, действует и исполняет то, что относится к чувственному или умственному постижению; и потому совершенно необходимо, чтобы такой состав всецело направлялся к одному концу, - дабы все и во всех отношениях сходилось к одной гармонии и к общему согласию, - сотворение человека, природа человеческая, жизнь человеческая, действия и страдания, образ жизни, и сообразная с природою последняя судьба. Если же есть единство и гармония во всем этом живом существе, если есть согласие между действиями души и отправлениями тела, то должна быть одинакова и последняя цель всего этого. Одна же действительно будет последняя цель, если живое существо, назначенное к известному концу, будет находиться в том же своем составе. Оно будет совершенно тем же живым существом, когда будет иметь те же все части, из которых состоит это живое существо. А части эти тогда только явятся в свойственном им соединении, когда те из них, которые разрушились, опять соединятся в состав живого существа. Образование же состава тех же людей по необходимости ведет к воскресению тел, умерших и разрушившихся; ибо без него те же части не соединились бы между собою по природе, и не восставилось бы естество тех же людей. Если ум и рассудок даны людям для уразумения умопостигаемых предметов, не только сущностей сотворенных, но и благости, премудрости и правды Того, Кто даровал их: то необходимо, чтобы, если продолжают существовать те предметы, для которых дан разсудок, пребывала и самая дарованная на сие способность суждения. А она не может пребывать, если не существует та природа, которая одарена ею, и в которой она находится. Существо же, получившее ум и рассудок, есть человек, а - не душа сама по себе; следовательно, человеку должно оставаться всегда и состоять из души и тела; а таким пребывать ему невозможно, если не воскреснет. Ибо если нет воскресения, то не останется природа человеков, как человеков. Если же человеческая природа не остается существовать, то напрасно душа связана с немощами тела и его состояниями, напрасно и тело удерживается от достижения того, к чему стремится, будучи направлено и сдерживаемо уздою души; напрасно, существует ум, напрасна рассудительность и соблюдение правды или упражнение во всякой добродетели, напрасны законодательство и уставы, и вообще сказать, все то, что есть прекрасного в людях и для людей, или лучше напрасно самое сотворение людей и их природа. Если же решительно во всех делах Божиих и исходящих от Него дарах нет ничего напрасного, то совершенно необходимо, чтобы бессмертной душе соответствовало вечное пребывание и тела, сообразно с его природою.
Итак, недолжно сокрушаться, если усматривается некоторое неравенство в пребывании людей, и ради того, что отделение души от частей тела и разложение частей разрывает непрерывность жизни, - не должно отвергать воскресения. Ибо с ослаблением чувств и физических сил, которое естественно бывает во время сна, повидимому, также прерывается жизнь, состоящая в сознательном ощущении, так как люди засыпают на известный промежуток времени, и как бы снова возвращают к жизни, - и однакож мы не отказываемся называть такое состояние жизнью. По этой причине, я думаю, некоторые называют сон - братом смерти, не потому, чтобы производили их от одних и тех же предков или отцов, но - по одинаковости состояния умерших и спящих, по спокойствию и нечувствительности ко всему, что существует и происходит, и даже к бытию собственной жизни. Итак, если мы жизнь людей, несмотря на то, что она подвержена таким изменениям от начала до разрушения, и терпит перерывы от всех выше - сказанных обстоятельств, не отказываемся, однако, называть тою же жизнью: то мы не должны отвергать и жизни, следующей после разрушения, которая приведет воскресение, - хотя она прерывается на некоторое время чрез разлучение души от тела.
Ибо такова природа людей; из начала и по мысли Творца она получила в удел - подвергаться изменениям и имеет жизнь и пребывание неодинаковое, но прерываемое то сном, то смертью, то переменами в каждом возрасте, так как последующий возраст не обнаруживается ясно в предыдущем.
Если праведный суд полагает возмездие за действия обеим частям, и не одна душа должна получить возмездие за то, что сделано ею вместе с телом, - ибо она не сама по себе увлекается к грехам относительно телесных удовольствий, пищи или других чувственных благ, - и ни одно только тело, - ибо оно само по себе не способно рассуждать о законе и правосудии: - но человек, состоящий из того и другого подлежит суду за каждое из своих действий.
Если же подвергается тлению одно тело, и каждая из разрушившихся частей его переходит к сродным стихиям, а душа, как нетленная, остается сама по себе, то и тогда суд над нею не будет иметь места, так как нет здесь правосудия. Но нелепо предполагать, будто от Бога или у Бога бывает какой-нибудь суд, в котором нет правды: а правды не бывает в суде, когда недостает того, кто совершил праведное или неправедное. Совершил же в жизни то, о чем производится суд, человек, а не одна душа. Кратко сказать, такой суд не соблюл бы ни в чем справедливости.
Если будут награждены добрые дела, то, очевидно, будет оказана несправедливость в отношении к телу, которое участвовало с душою в трудах при совершении добра, и не участвует в награде за добрые дела; и тогда как душа часто получает прощение некоторых согрешений ради немощи и нужд тела, само тело будет лишено награды за участие в добрых делах, в которых во время жизни и оно несло труды вместе с душою. И когда будут судимы согрешения, не соблюдется правосудие в отношении к душе, если она одна подвергнется наказанию за те грехи, которые она совершила подвигнутая телом и увлеченная его стремлениями или движениями, иногда внезапно и как бы воровски, иногда с некоторым насилием, иногда под благовидным предлогом попечения о сохранении тела. Или какая была бы справедливость, - подвергать суду одну душу за то, к чему она по своей природе не имеет ни вожделения, ни влечения или стремления, например, за роскошь, или насилие, или жадность, или несправедливость, и происходящие от них пороки?
И нелепее всего то, что установленные законы относят к людям, а возмездие за законные и незаконные деяния обращают на одни души. Ибо если по справедливости следует принять наказание за преступление тому, кто принял законы, законы же принял человек, а не душа сама по себе, то и наказание за проступки должен понести человек, а не одна душа. Бог не душам заповедал воздерживаться от того, что нисколько не свойственно им, например прелюбодеяния, убийства, вороства, хищения, поношения родителей, и вообще всякого пожелания, причиняющего ближнему обиду и вред.
Равным образом не можеть быть назначением человека блаженство души, отделенной от тела. Ибо мы рассматриваем жизнь, или назначение не одной какой-либо из частей, из которых состоит человек, но человека, состоящего из обеих. Таков именно всякий человек, получивший эту жизнь, и должна же быть собственная цель его жизни. Если же цель относится к обеим частям, а между тем она, по причинам неоднократно высказанным выше, не может быть указана для живущих людей ни в этой жизни, ни по отделении души от тела, потому что человек не есть уже человек, когда тело разрушилось или совершенно уничтожилось, хотя бы душа и продолжала существовать сама по себе, то совершенно необходимо, чтобы назначение людей находилось в каком-либо ином состоянии этого двучастного живого существа. А если это необходимо следует, то непременно должно быть воскресение тел, умерших и совершенно разрушившихся, и вторичное существование тех же людей; ибо естественный закон определяет цель ни для человека вообще и ни кое-кого из людей, но для тех самых, которые провели эту жизнь, а они не могут опять существовать, как те же люди, если те же самые тела не будут возвращены тем же самым душам. Но чтобы то же самое тело приняло ту же самую душу, это не иначе возможно, как только чрез воскресение.
Афинагор Афинский, «О воскресении мертвых»
Ромео, что думаете?