Форум
Из автобиографии Сергея Равлюка, Свидетеля Иеговы в СССР, Молдове (продолжение-5)
"Летом в одном собрании города Асино было зачитано письмо от сестёр из лагеря Кемеровской области. В письме сёстры сообщили, что в лагере имеется сестра с пятимесячной девочкой, которую арестовали вместе с её родителями, когда ей было от роду всего лишь семнадцать дней. Сёстры просят, может, найдётся кто-то из семейных братьев, пожелавших взять девочку на воспитание, пока освободится мать.
Письмо зачитали, но никто не откликнулся. Прошла неделя, но никто не выразил желания взять девочку к себе - очень тяжелые условия жизни были тогда.
Когда пошла вторая неделя старший сын в семье брата Михаила Бурак, Василий, предложил матери взять девочку в их семью.
- Что ты, Вася, я уже пожилая, больная. Ты знаешь, это серьезное дело, взять чужого ребенка, это тебе не животное. Это ребенок! Причем чужой.
- В том то и дело, что это не животное, но ребенок - ответил Василий. Ты представляешь мама, каково девочке там в таких условиях?
Затем добавил:
- А не боишься ли ты, что когда-то нам скажут: «был болен, в темнице был, голоден, странником и изгнанным, но вы не пришли ко мне и не помогли мне»?
Мать ответила Василию:
- Да, такое может быть, но взять чужого ребенка - это большая ответственность. Не дай Бог, если с ней что-то случится.
- А если с ней что-то случится там? - спросил Василий.
- Послушай, - продолжал он, - у нас есть Тамара, она может поехать и привезти девочку.
- Тамара же работает.
- Разве все мы не обеспечим Тамару и ребенка?
Тогда было решено отправить Тамару за девочкой в Марьинские лагеря. «Братья дали для сестер свежих публикаций, - говорит Тамара, - и фотоапарат, чтоб сфотографировать мать девочки, чтоб познакомиться с ней, так как мы ее не знали. С фотоапаратом в лагерь меня не пустили, а для литературы я купила новую кастрюлю, положила в нее литературу, наложила доверху масла сливочного, которое тюремный надзиратель не стал ковырять, и так я в качестве двоюродной сестры прошла в зону вместе с литературой. В зоне я познакомилась с мамой девочки».
Это была сестра Лидия Курдас (ее девичья фамилия Королева). За целую ночь Лидия рассказала Тамаре, как она познакомилась с истиной еще в далеком 1944 году, узнав ее от некоего брата Гавриила Пикный; затем в 1949 была осуждена за истину вместе с другими на пять лет. В 1954 освободилась. В 1956 вышла замуж за брата Алексея Курдас. 1 марта 1958 у них родилась эта малютка, а 17 марта их всех троих арестовали. В камерах КГБ их содержали отдельно, отец часто слышал, как малютка плачет, но помочь ей ничем не мог.
После оформления всех документов Тамара привезла девочку домой. Ей было пять с половиной месяцев. «Дома у нас была корова, - продолжает рассказ Тамара, - и мы хорошо о девочке заботились, но вдруг она тяжело заболела. Врачи приходили, но не могли даже определить, что это за болезнь. Врачи думали, что это мой ребенок, и ругали меня: что ты за мать, почему же ты ее не кормишь? А мы боялись сказать, что ребенок из тюрьмы. Я молчала и плакала, а они меня ругали. Пришла в больницу мама, так они и на маму накричали: «Её еще саму надо молоком кормить, а вы ее замуж выдали». Мне тогда было 18 лет.
Галина настолько тяжело болела, что уже почти не дышала. И вот, я вышла в коридор, стала под лестницу и молюсь: «Боже Иегова, Боже Иегова, если надо умереть этой девочке, возьми вместо ее жизни мою!» Вдруг девочка пырснула, обрыгнув халаты врачей, и на глазах у врачей задышала, животик стал спадать, на личике появилась краска, ребенок ожил! А до этого врачи говорили: «Все безнадежно, она не выживет». А я молилась, и девочка выжила. Она оставалась с нами вплоть до освобождения матери и никогда больше не болела. Через семь лет она стала жить с матерью, но о нас не забывала, - закончила свой рассказ Тамара".
Из книги Сергея Равлюка "Жить надеждой стоит"
"Летом в одном собрании города Асино было зачитано письмо от сестёр из лагеря Кемеровской области. В письме сёстры сообщили, что в лагере имеется сестра с пятимесячной девочкой, которую арестовали вместе с её родителями, когда ей было от роду всего лишь семнадцать дней. Сёстры просят, может, найдётся кто-то из семейных братьев, пожелавших взять девочку на воспитание, пока освободится мать.
Письмо зачитали, но никто не откликнулся. Прошла неделя, но никто не выразил желания взять девочку к себе - очень тяжелые условия жизни были тогда.
Когда пошла вторая неделя старший сын в семье брата Михаила Бурак, Василий, предложил матери взять девочку в их семью.
- Что ты, Вася, я уже пожилая, больная. Ты знаешь, это серьезное дело, взять чужого ребенка, это тебе не животное. Это ребенок! Причем чужой.
- В том то и дело, что это не животное, но ребенок - ответил Василий. Ты представляешь мама, каково девочке там в таких условиях?
Затем добавил:
- А не боишься ли ты, что когда-то нам скажут: «был болен, в темнице был, голоден, странником и изгнанным, но вы не пришли ко мне и не помогли мне»?
Мать ответила Василию:
- Да, такое может быть, но взять чужого ребенка - это большая ответственность. Не дай Бог, если с ней что-то случится.
- А если с ней что-то случится там? - спросил Василий.
- Послушай, - продолжал он, - у нас есть Тамара, она может поехать и привезти девочку.
- Тамара же работает.
- Разве все мы не обеспечим Тамару и ребенка?
Тогда было решено отправить Тамару за девочкой в Марьинские лагеря. «Братья дали для сестер свежих публикаций, - говорит Тамара, - и фотоапарат, чтоб сфотографировать мать девочки, чтоб познакомиться с ней, так как мы ее не знали. С фотоапаратом в лагерь меня не пустили, а для литературы я купила новую кастрюлю, положила в нее литературу, наложила доверху масла сливочного, которое тюремный надзиратель не стал ковырять, и так я в качестве двоюродной сестры прошла в зону вместе с литературой. В зоне я познакомилась с мамой девочки».
Это была сестра Лидия Курдас (ее девичья фамилия Королева). За целую ночь Лидия рассказала Тамаре, как она познакомилась с истиной еще в далеком 1944 году, узнав ее от некоего брата Гавриила Пикный; затем в 1949 была осуждена за истину вместе с другими на пять лет. В 1954 освободилась. В 1956 вышла замуж за брата Алексея Курдас. 1 марта 1958 у них родилась эта малютка, а 17 марта их всех троих арестовали. В камерах КГБ их содержали отдельно, отец часто слышал, как малютка плачет, но помочь ей ничем не мог.
После оформления всех документов Тамара привезла девочку домой. Ей было пять с половиной месяцев. «Дома у нас была корова, - продолжает рассказ Тамара, - и мы хорошо о девочке заботились, но вдруг она тяжело заболела. Врачи приходили, но не могли даже определить, что это за болезнь. Врачи думали, что это мой ребенок, и ругали меня: что ты за мать, почему же ты ее не кормишь? А мы боялись сказать, что ребенок из тюрьмы. Я молчала и плакала, а они меня ругали. Пришла в больницу мама, так они и на маму накричали: «Её еще саму надо молоком кормить, а вы ее замуж выдали». Мне тогда было 18 лет.
Галина настолько тяжело болела, что уже почти не дышала. И вот, я вышла в коридор, стала под лестницу и молюсь: «Боже Иегова, Боже Иегова, если надо умереть этой девочке, возьми вместо ее жизни мою!» Вдруг девочка пырснула, обрыгнув халаты врачей, и на глазах у врачей задышала, животик стал спадать, на личике появилась краска, ребенок ожил! А до этого врачи говорили: «Все безнадежно, она не выживет». А я молилась, и девочка выжила. Она оставалась с нами вплоть до освобождения матери и никогда больше не болела. Через семь лет она стала жить с матерью, но о нас не забывала, - закончила свой рассказ Тамара".
Из книги Сергея Равлюка "Жить надеждой стоит"
