Автор – клирик Полтавской епархии УПЦ МП.
В один прекрасный Божий день, в такой же прекрасный час, в епархиальном управлении мирно шел прием. Посетителей к концу дня становилось все меньше и меньше, и прием заканчивался. Преосвященный уже предвкушал прекрасно-вожделенную атмосферу вечернего отдыха, как вдруг к нему в кабинет вошла баба с корзиной, из которой выглядывал гусь.
Что-то гипнотическое есть, дорогой читатель, в этом безмолвном, немигающем взгляде большой домашней птицы. Чародейско-колдовское, ведьмовское, я бы даже сказал. Преосвященному сразу же стало как-то не по себе, жутковато. Но, диалог начался…
- Так, - начал преосвященный, - чего и по какому вопросу пожаловала к нам раба Божия? Не обижает ли вас там приходской батюшка? Довольны ли вы им?
- Нет, владыко, у нас все это - слава Богу и Вашими святыми молитвами - благополучно, нечего жаловаться. Но я к тебе, владыко, с немаловажной просьбой.
- И каковой же?
- Рукоположи-ка моего деда в попы, пусть правит службу в церкви!
- Ну-у-у… "ожесточила еси просити", - протянул басовито и озадачено архиерей. – Как же я рукоположу твоего деда в попы, ежели он ни читать, ни писать не умеет? Грамоты-то у него ведь нет. Неписьменный он.
- А я вот о чем и говорю, пусть он не пишет, что ему там писать, а службу в церкви пусть правит и правит прилежно.
- Нет, баба, не рукоположу я твоего деда и все. Аминь!
- Рукоположи!
- Не рукоположу! Только через мой труп! – яростно упрямится архиерей, а баба наступает на него с гусем в корзине. Гусь от крика тоже стал кричать, усиливая нервозность.
В кабинет владыки, слыша шум и брань, сбежались секретари, иподьяконы и все вместе насилу спровадили неуемно разбушевавшуюся бабу. Насилу соборно вытолкали со двора в калитку.
Тяжело дыша, переведя дух, все облегченно вздохнули. Ну, думают, на этом и кончилось. Отбились от назойливой бабы. Но нет, не тут-то было.
На следующей неделе, почти в такой же прекрасный день и в нем прекрасный час, было солнечно, ничто не предвещало грозы, день клонился к вечеру, и прием посетителей заканчивался. Но вдруг скрипнула калитка епархиального управления. Преосвященный встревожился. И не напрасно. Опять вошла баба с гусем, и атака началась сызнова.
- Рукоположишь?
- Не рукоположу!
- Нет, рукоположишь!..
- Эта баба, - говорит преосвященный секретарям и иподьяконам, - видимо, есть "суть от баб египетских", немедленно выгоните ее!
Все дружно насилу вновь выгнали ее, вытолкали в калитку и тут же заперли. Отдышались и перевели дух.
На следующую неделю все повторилось по-прежнему. Уже и милицию вызывали, уже преосвященный, сидя за обеденным столом, бросал ложку и тарелку с горячим борщом и бежал выпихивать бабу. Что только ни делали и чего только ни предпринимали - ничего не помогало. Как только неделя к исходу, а день к вечеру - баба тут как тут, с гусаком в корзине и с просьбой: "Рукоположь моего деда в попы!"
В конце концов, архиерей так был измотан настырной бабой, что сдался на волю и на милость Божию.
- Это не баба, а смерть моя! Она суть от жутких баб египетских! - говорил епископ таким же измотанным секретарям и иподьяконам, затем обращаясь к просительнице:
- Знаешь что, баба, давай, веди своего деда в собор, нехай его корова забодает, рукоположу его в попы, да только отвяжись от меня, отстань от меня, в конце концов, и от моей души!
Ну и поставил старика попом. Подошло воскресенье. Надобно службу в церкви править, а дед действительно ни читать, ни писать не умеет. Но от природы он был смекалист и сноровист. Облачили его в ризы, подпоясали поясом и вытолкнули из алтаря к народу: "Правь службу, дед".
- О, Господи! – думает дед, - что ж мне делать? Что говорить?! С чего начинать!?
Наконец собрался с духом и начал:
- Ну, люди добрые, честные христиане, зде предстоящие: знаете ли вы Слово Божие или нет?
- Не знаем, батюшка, - смиренно отвечали верующие сельчане.
А дед им на то смиренно, в тон обществу, ответствует:
- Ну, коли не знаете, то и я, грешный, по своему смирению вас не научу. Не дерзну. Идите с миром до дому!
Люди расходятся из церкви. Одним прихожанам понравилось, что богослужение так быстро закончилось, другим – нет, и они шли рассерженными. На следующее же воскресенье прихожане вместе условились сказать деду, что знают Слово Божие. Интересно, что им на это дед скажет.
Прошла неделя и настало воскресенье. Дед, напустив на себя умный вид, начал:
- Ну, люди добрые, честные христиане, знаете ли вы слово Божие или не знаете?
- Знаем, батюшко, - дружно говорит народ.
- О! А если знаете, тогда зачем вы сюда пришли? Что, дома работы нет, делать нечего? – строго так нравоучит дед. - Так и норовят, понимаешь ли, от дел увильнуть, быть праздными! Идите с миром по домам.
Люди вышли из церкви. Одним понравилось, другим - нет. Но прихожане на следующее воскресенье решили преподнести деду новый сюрприз.
- Ну что, люди добрые, честные христиане, - вновь повторяет дед в очередной воскресный день, - знаете ли вы Слово Божие или нет? В церкви при этих словах происходит шум, гам, движение.
- Чу, что такое? – спрашивает дед и видит: люди разделились. Одна половина кричит, что не знают Слова Божия, а другая – что знает. Тут дед озадачился: что делать, как поступить, что говорить?
Но прошло мгновение, и его осенило гениальное решение.
- Стойте, - кричит дед, - умолкните! Слушайте, наконец, вы!
- Слушаем, - попритихли прихожане.
- Та половина из вас, которая знает Слово Божие, пусть берет и учат тех, ту половину, которая не знает Слова. Ну а я, по смирению своему, не дерзну учительствовать и ухожу домой. Ангела вам хранителя!
Так "премудро" дед правил парафией до самой своей смерти…
Православная Церковь воспринимается как обрядовый институт. Мы – обрядоверы, и этим все сказано. Надо быть самими собой и не стыдиться этого. Не уничижать простых батюшек "требных". Они исполняют то, чему были научены из многовекового опыта православной Церкви. Они идут по накатанной веками колее. Иере́й (Ἱερεύς – жрец), учит "Википедия", — термин, перешедший из греческого языка, где первоначально он обозначал "жреца", в христианский церковный обиход; в буквальном переводе на русский язык — священник. Слово "жрец" вызывает не самые возвышенные ассоциации.
Обратимся к моему приходскому опыту катехизации. Одна бабушка с изящной сумочкой на руке в 90-е годы ходила на воскресные вечера, где мы говорили о вере. Тогда, в 90-е, много людей приходило. Но она мне ставила всегда один и тот же вопрос: "Вы мне расскажите, кто они такие эти душогубители Иеговы?" Я целых полчаса рассказываю, что это не церковная организация… На следующее воскресенье та же самая бабушка встает и говорит: "Так вот вы мне, батюшка, ярче, ясней растолкуйте, кто они эти душогубители-иеговисты, я хочу о них все знать!" Я опять полчаса рассказываю, даже фильм специальный нашел и показал участникам вечера. Проходит еще одна неделя, и вот опять встает та же самая бабушка и опять выводит звонко тот же самый вопрос-песню: "Так вот, ту прошлую неделю я так и не допоняла, кто же они такие, эти изуверы-иноверцы-свидетели. Я вас прошу сегодня более ясно и обширно объяснить. Потрудитесь, батюшка, объясните…". И уже в третье воскресенье я понял, что это глубокая клиника.
В духовной семинарии преподаватель гомилетики – науки о проповеди - не столько преподает, сколько занимается нравоучениями:
- Апостольские и церковные правила гласят – обманывать грех! Все поняли?
- Поняли, - кивают так же вяло семинаристы.
- Апостольские правила гласят, - продолжает преподаватель, - что обманывать священника – двойной грех!
Вдруг раздается смелый голос из зала: "А если священник сам обманывает?!"
- Апостольские правила гласят – осуждать обманывающего священника - тройной грех! Поняли?
– Мы всё поняли! – смеются, кивая друг другу, семинаристы.
Проблема в том, что наше традиционное Православие уже много веков как не было миссионерским. Оно привыкло быть господствующим, владеющим, подавляющим. Следовательно, кроме внешних богослужебных функций, у нас нет никаких других навыков.
Церковь была еще в Византийской империи государственной религией, частью царского государственного аппарата. Вспомним истории гонений на Иоанна Златоуста или Максима Исповедника... Если хотим миссионерствовать, катехизаторствовать хотя бы и внутри своей страны, области, города, храма, то нам надо отказаться от бюрократического словосочетания "каноническая территория". Ведь, если следовать нашей логике, то придется признать, что апостолы были злостными нарушителями "канонической территории" в Римской империи, где уже существовала своя "традиционная религия", многовековой "духовный опыт", а значит апостолы занимались там незаконным "прозелитизмом".
Нам предстоит наверстывать упущенное. Хоть через ошибки, хоть и через досадные нелепости, но исполнять свою миссию нужно. Будут издержки, перекосы, тупики. Но, это жизнь, а в ней все бывает. Проповедовать слово Божие, как говорил апостол Павел, нужно вовремя и не вовремя! Одно нужно уяснить для себя: мы уже никогда не будем одни, мы не будем иметь монополии на религиозную жизнь общества. Посему миссионерству, катехизации, проповеди необходимо учиться, в том числе и у "сектантов". Ведь, по большому счету, что такое наша проповедь? В сумраке и безысходности бытия живая душа идет навстречу такой же живой душе живого человека и говорит Слово.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
|
Форум
